А я нормально прочитал ))
Интернет-байки.
Случилось это в Кузбассе в 70х годах. В кузбасских шахтах работала одна бригада во главе с прожжённым шахтёром Митричем. Ничего особенного в его бригаде не было, кроме одного. Как-то во время смены подрубили они крысиное гнездо. Крысу-мамашу и всех крысёнышей сразу задавило породой, кроме одного. Митрич его выходил – кормил молоком из блюдца, когда тот хворал, растворял ему антибиотики в молоке. После такой усиленной заботы и хорошего питания крысёнок окреп, вырос и превратился в упитанного крыса по имени Ерёму. Ерёма прижился в бригаде, имел собственный паёк, любил сало и свежий хлеб и обедал по часам со всеё бригадой.
Работали они на старой, ещё довоенной, шахте. Однажды во время смены рванули пары метана и штольня почти на всём протяжении обвалилась, завалив проход метров на двести вместе с шахтой подъёмника. Нескольких горняков раздавило, остальные успели отскочить в глубь штольни. Пришли в себя, стали подсчитывать шансы. Воздух просачивается, но из запасов пищи на шестерых человек было только полфляги воды и три бутерброда, которые Митричу положила на обед жена.
Спасателям, чтобы добраться до шахтёров, понадобиться не меньше месяца (70е годы, из всей спасательной техники – экскаватор, лопаты и отбойник). Все приуныли (с ними же не было Игорька). Вдруг в темноте показались два крысиных глаза – Ерёма. Посветили на него фонариком – крыс лежит на спине и машет лапами в сторону завала. Потом перевернулся, пробежал немного, опять лёг на спину и машет. И так три раза. Зовёт, что ли, предположил один из горняков. Пошли за Ерёмой.
Крыс, поняв, что люди идут за ним следом, залез на завал и исчез в щели. Шахтёры за ним. Протиснулись, метров через пять открылся боковой проход. Залезли туда. В полный рост не встать, но на четвереньках можно. Проползли какое-то расстояние и упёрлись в стену. «Эх, Ерёма, в тупик завёл», - резюмировал Митрич. Кто-то из шахтёров посоветовал переименовать его в Сусанина. «Давай обратно», -скомандовал Митрич и пополз назад. Но Ерёма вцепился в штанину Митрича, прокусив брезентовую ткань и икру Митрича до крови. Так и висит на нём, задними лапами упирается. Митрич орёт от боли. Но Ерёма его не выпускает.
- Это ведь он нам говорит – долбить надо, - догадался один из горняков, подполз к тупику и стал долбить его конец. Как только молоток стал вгрызаться в породу, Ерёма отпустил Митрича и прилёг рядом. Мужики, сменяя друг друга долбили породу. Отколотые пласты оттаскивали к завалу. Как долго долбили и сколько метров прошли – никто не помнит. Когда сели аккумуляторы, стали долбить в темноте. Вымотались так, что действовали, как машины , без эмоций, на автомате. Поэтому, когда молоток, прорубив породу, улетел в пустоту, никто не удивился и не обрадовался.
Когда их, истощённых, но живых, подняли на поверхность, оказалось, 60 метров (!) за две недели, в то время как спасатели не могли до конца расчистить от обломков обвалившуюся шахту, которая ещё два раза обваливалась, вынуждая начинать расчистку по новой.
А Ерёму Митрич забрал домой, и с тех пор до самой своей крысиной смерти Ерёма жил в индивидуальном доме, где нашёл себе крысавицу. Каждое утро жена Митрича меняла ему воду в поилке, клала сало и хлеб.
Похоронили Ерёму в сделанном шахтёрами из той бригады ящике из ценной породы дерева, а на могиле поставили крошечный гранитный камень с единственной надписью «Ерёме от 25 человек» (именно столько людей проживало на тот момент в семьях спасённой шестёрке горняков).
Вложения

- 1308297543_demotivatory_14.jpg (71.71 КБ) Просмотров: 2186