Владимир Хрипко
– Нам на Альфу Центавра нельзя, там из нас кактусы делают!
Кин-Дза-Дза
Судя по выставкам растений и каталогам зарубежных фирм, уже недалёк тот час, когда мы соберём в своих коллекциях ВСЕ виды кактусов и суккулентов. Нас совершенно нечем будет удивить! И тогда мы обратим свои взоры к небу. А там…
Только в нашей Галактике «около двухсот миллиардов светящихся звёзд, вокруг которых вращается порядка пятисот миллионов планет. Но сила тяжести на многих из них или выше ста двадцати, или ниже шестидесяти процентов земной, и поэтому они не пригодны для обитания. Одни планеты слишком горячи, другие слишком холодны. У некоторых ядовитая атмосфера. Существуют атмосферы, почти целиком состоящие из неона, метана, аммиака, хлора и даже тетрафторида кремния. На некоторых планетах не хватает воды, на других вся поверхность занята океанами из двуокиси серы. На многих отсутствует углерод… (Айзек Азимов. Звёзды как пыль)». Если отбросить все «неподходящие» космические тела, всё равно остаётся несколько миллионов планет, на которых могут произрастать растения. Константин Циолковский в своём этюде «Живые существа в космосе» замечает, что мы обычно рассматриваем пригодность для жизни других планет применительно к земным животным и растениям. Но на других планетах, при других условиях строение живых организмов может быть совершенно иным: «Мы пришли к выводам, что организмы могли приспособиться к множеству условий жизни на биллионах планет и вне их. Формы их и функции, понятно, гораздо разнообразнее, чем на Земле – у наших растений и животных. Степень совершенства – также. Но последняя, вообще, много выше самого высшего на земле. Человеческий гений, в сравнении с нею, ничто».
Специалистов-ботаников, изучающих растения на других планетах, к сожалению, пока нет. Исследованием инопланетной жизни занимаются исключительно писатели-фантасты. И фантазия их не имеет предела. Чего только не встречают на своём пути бесстрашные покорители космоса. Конечно же, я не в силах перечитать всю фантастику – это физически невозможно. Поэтому мои исследования носят поверхностный характер и включают в себя очень небольшой список произведений. В Советском Союзе существовали Клубы любителей фантастики – этим ребятам достаточно было кинуть клич, и они бы перекопали всю доступную литературу (но, опять же, доступной литературы было крайне мало). Посему будем довольствоваться тем, что есть.
Герои романа одного из основателей фантастики – Герберта Уэллса – обнаружили интересующие нас растения совсем недалеко – на Луне. События происходят в 1899 году. Герой произведения и изобретатель Кейвор при помощи шара, покрытого кейворитом (металл не подчиняющийся силам тяготения), высадились на спутнике Земли и обнаружили там целые заросли лунных растений. Лунный день, т.е. период роста этих растений, длится 14 земных дней – от новолуния до полнолуния. Холодную «зиму» они переживают в виде семян: «между иглами, устилавшими почву, были рассеяны какие-то круглые или овальные тельца, которые можно было принять за мелкую гальку». А с восходом Солнца «с каждой секундой росло количество лопающихся семян, между тем как их первые застрельщики уже вытягивались из расколовшихся оболочек и переходили во вторую стадию роста. Уверенно и быстро эти удивительные семена пускали в почву корешок и в воздух странный росток в виде узелка». И вскоре уже «однообразные кусты и кактусы колыхались от ветра до самого горизонта…». Кактусы на Луне имеют ярко-оранжевую окраску и представляют собой «кораллообразные деревья высотой в несколько футов». Кроме кактусов, покорители Луны отметили и другие суккулентные растения: «тучную колючую растительность», а также «какое-то растение с зелёными мшистыми клубнями». За 14 дней растения вырастают, отцветают, разбрасывают семена «на все четыре стороны» и умирают, чтобы через две недели возродиться снова. В наших коллекция, вероятно, было бы довольно сложно «заставить» лунные кактусы вегетировать всё лето и нам пришлось бы любоваться ими по две недели каждый месяц, выращивая их всякий раз из семян.
Но больше всего писатели-фантасты уверены, что кактусов полным-полно на Марсе. Даже астрологи считают, что кактусами управляет Марс.
А.Н. Толстой в романе «Аэлита» так описывает марсианский пейзаж: «Повсюду на равнине стояли высокие кактусы, точно семисвечники, – бросали резкие лиловые тени». Герои произведения, Лось и Гусев, разглядели на марсианских кактусах и колючки и листья, видимо, они – родственники переский. Отношение землян к инопланетной природе такое же, как и к земной: «Гусев пнул сапогом ему под корень, – ах, погань! – кактус повалился, вонзая в песок колючки». И далее в том же репертуаре: «Он вытащил из аппарата корзину с провизией, набрал сухих обломков кактуса, запалил их. Поднялся лёгкий дымок, кактусы тлели, но жара было много».
Подобное отношение к марсианским кактусам отмечается и в романе братьев Стругацких «Полдень. XXII век»: «Он подбежал к ближайшему шару и неловко ударил его ногой. Шар вцепился колючками в полу его дохи. – Мерзость! – прошипел Новаго, на ходу с трудом отдирая шар сначала от дохи, а затем от перчаток». Кактусы на Марсе у Стругацких представляют собой «жёлтые шары. Их было много на равнине, этих странных растений без корней, без листьев, без стволов». Эти кактусы умеют даже передвигаться: «Так он и будет лежать – совершенно неподвижно, засасывая и сжимая в себе разреженный марсианский воздух, а потом вдруг разом выпустит его с оглушительным свистом и ракетой перелетит метров на десять-пятнадцать».
Похоже, что землянам, при нашем отношении к природе, лучше вообще не покидать родную планету. Пусть уж она одна страдает. В рассказе «Первый марсианин» Эдмунд Купер сообщает, что в 1970 году первые 2000 колонистов с Земли высадились на Марсе и увидели «сухие марсианские пустыни, усеянные голубыми кактусами». А дальше пошло-поехало: «Они сражались с кактусами и плесенью, с канальной лихорадкой и с марсианским безумием, с тоской по родному дому». И победили. Понятное дело, кактусам на Марсе пришлось не сладко. Судя по бесчинствам человека на Земле, марсианская природа пострадала серьёзно. «И после двухсотлетней колонизации нехватка воздуха на Марсе была столь резкой, что там до сих пор действовал Закон Р-Л – Закон Растительности-Линча. Повредить или уничтожить любое растение, жизненно необходимое для предотвращения богатой двуокисью углерода атмосферы Марса в кислородную, считалось тягчайшим преступлением. Предупреждения типа «ПО ГАЗОНАМ НЕ ХОДИТЬ» были излишни. Любой человек, сошедший с дорожки, был бы немедленно пристрелен. Женщину, сорвавшую цветок, убили бы без пощады. Два столетия кислородного голодания породили месть за беззащитную зелень, поднятую до уровня святыни (Альфред Бестер. Тигр! Тигр!)». Как это похоже на действия человека на Земле! Сначала уничтожает растения и животных, а затем берется рьяно защищать их, записывает в толстые Красные книги, создаёт заповедники и т.п.
В 2144 году марсианские суккуленты уже были акклиматизированы на Земле. Потомки мистера Гонвейя, который в 2101 году получил эксклюзивные права на половину марсианских биологических находок, взялись высаживать выносливые марсианские растения в пустынях Африки, Австралии и Азии. И вскоре уже один из сыновей Гонвея с любовью смотрит «на строгий узор парка, где холёные толсторукие марсианские деревья наподобие гладкокожих кактусов чередовались со столь же ухоженными кустами…».
Также пытается культивировать «фиолетовые сирианские кактусы с красными колючками», но не на Земле, а на своём планетоиде, Рик Декарт – герой интернетовского романа Александра Банкова «Трудно быть человеком». Хотя «выращивание сирианских кактусов было трудным делом. В Галактике насчитывалось всего несколько человек, которые добились успеха в этом нелёгком деле. Рик был самым лучшим из них.
Вся проблема заключалась в том, что сирианские кактусы росли хорошо только на их родной планете Сириус 6. В остальных местах они чахли, гнили или поедались всевозможными вредителями. Самыми страшными из них были футлики – прыгающие черви непонятной природы. Они пожирали кактус за пять минут, быстро прыгали на землю, очень быстро зарывались в ней и ещё быстрее размножались делением. А потом выпрыгивали из земли в самом неожиданном месте и пожирали очередной кактус.
Казалось бы, перевези кактусы на другую планету, где нет футликов и все дела. Но вот облом. Футлики были настолько хитры, что откладывали свои яйца во все кактусы. Скорее, это были даже не яйца, а нечто вроде паразитного ДНК в кактусах. Поэтому там, где появлялись кактусы, появлялись и футлики.
Не помогали никакие генетические чистки. На Сириусе 6 эта проблема решалась довольно просто. Там были трансиверы – птички навроде колибри. Они пожирали футликов и тем самым сохраняли кактусы. Но в отличие от футликов, трансиверы могли жить только на родной планете. На остальных они чахли, хирели и подыхали».
Рик Декарт решил проблему с футликами при помощи кообов. «Эти существа обитали на далёкой-далёкой планете «Светлое будущее». Больше всего кообы походили на стрекоз. Правда, они были несколько больше и резвее и имели пару клешней. Рик завёз на планету парочку кообов. Они прижились и, более того, лучшей пищей для них стали футлики!». Вот! Нам бы завести каких-нибудь кообов для борьбы с червецом и щитовкой. Но это уже настоящая фантастика!
Что любопытно, при описании инопланетной флоры писатели обычно демонстрируют незаурядную фантазию и наделяют растения всяческими совершенно необычными чертами, а кактусы сами по себе настолько фантастичны, что авторы ничего не изобретают, а зачастую пишут просто «кактусы» – и всё. «Между скалами там и сям торчали тощие кактусы (Р. Шекли. Человек по Платону)» – это на планете Регул V. «На табличках были надписи «камень», «кактус», …«летучий голландец» и другие (Р. Шекли. Выбор)» – это на Гармонии XX. Иногда встречаются знакомые нам «земные» названия: «Я ничего не просить, только разводить пейотовый побеги в высокий горах Ламбробии под сень того дерева, что называется «шляпа от солнца», ибо то есть лучшие в мире пейотовые побеги (Р. Шекли. Обмен разумов)» – рассказывает Хуан Вальдец с планеты Цельсий-5. «Названия вспыхивали в мозгу, и каждое сопровождалось картинкой из тех, что были вставлены в книгу посредством мнемонических импульсов: сагуаро, куст бурро, … кактус-бочонок, фимиамный куст … (Ф. Херберт. Дюна)» – это на Арраки, третьей планете системы Канопуса.
Обычно кактусы встречаются на унылых пустынных планетах, где беспощадно сияют несколько солнц, а ветер ураганной силы швыряет песок в лица бесстрашных астронавтов. Но бывают и исключения. Планета Абьёрмен в романе Хола Клемента «Огненный цикл» покрыта джунглями, но на лавовых полях у подножия вулканов всё-таки растут «растения, столь напоминающие земные кактусы». Землянин и абориген спасаются от жажды, радостно выжимая воду из сочных стеблей, хотя через несколько дней кактусы уже имеют «тошнотворную мякоть».
А на одной из неизвестных планет в романе «Пересадочная станция» Клиффорда Саймака «Блэйн увидел новую картину: другая планета, дорога, по которой идёт существо, непохожее ни на что, им когда-либо виденное. Нечто вроде ходячего кактуса, только не кактус и вообще вряд ли растение».
Думается мне, что если бы на какой-либо планете разумными существами стали растения, то это непременно должны быть суккуленты. Ведь они, как никакие другие, смогли бы выжить в различных неблагоприятных условиях, а в толстом каудексе хватило бы места для солидного мозга. А уж путешествовать в космических кораблях смогли бы только сочные растения. Что чаще всего и происходит.
В рассказе Боба Шоу «Идеальная команда» инопланетянин-растение Лурр переносит на свой космический корабль землянина Пурви как источник углекислого газа. По всем признакам Лурр – явный суккулент да ещё и с хорошим каудексом: «огромные мясистые листья и множество тёмно-зелёных щупалец… В центре…под листьями и щупальцами угадывалась какая-то узловатая масса около полуметра в диаметре. Несколько щупалец оканчивались блестящими чёрными горошинами, напоминающими глаза. …Запах этого странного существа – запах пыльного плюща, растущего на трухлявой стене». Без кактусов и здесь не обошлось: «Лурр быстро приближался, выпростав из листьев похожий на кактус нарост с длинными тонкими иглами…». Но грозное оружие из кактуса не помогло инопланетянину – в конце концов землянин уничтожил растение, а позже погиб сам, ведь Лурр был единственным источником кислорода на корабле.
Отдельные живые растения (конечно же, суккуленты) на своих космических кораблях достигают Земли. Герой рассказа К. Саймака «Зелёный мальчик с пальчик» увидел на своей клумбе «какой-то сорняк футов пять длиной, с очень странной корневой системой: восемь корней, каждый диаметром с дюйм у основания… Стебель у растения внизу был толщиной с кулак. От него отходили четыре крупные ветки, покрытые толстыми прочными мясистыми листьями, однако концы ветвей с фут длиной были голыми. На верхушке имелось несколько мясистых завязей стручков. Самый крупный был похож на небольшой кофейник». Ну, не красавец ли? Да ещё и с плодами. Коллекционеры в очередь выстроились бы, если бы герой рассказа догадался выпросить у пришельца этот «кофейник» с семенами. К тому же у инопланетянина оказался «самый красивый цветок, который мне только доводилось когда-либо видеть». Растение очень сдружилось с героем рассказа, и они вскоре начали хорошо понимать друг друга на телепатическом уровне. Пришелец привил землянину любовь к растениям и научил его мысленно общаться с ними. Осенью на мерцающем космическом корабле прилетели трое других таких же представителей неземной флоры и забрали пришельца с собой.
В другом рассказе Саймака «Когда в доме одиноко» старый Моуз Эбрамс обнаружил в лесу инопланетное растение, прибывшее к нам на Землю в чём-то похожем «на огромную птичью клетку, сплетённую из металлических прутьев». К сожалению, пришелец умер в доме старика и тот похоронил его. А вскоре на могиле выросло «плотное мясистое растение с толстыми тёмно-зелёными закрученными листьями, и оно чем-то напоминало ему заячью капусту, которая появлялась в лесу с наступлением весны». Хотя растение напомнило Моузу очиток (заячью капусту), по всем иным признакам оно всё же более походило на представителя ластовневых: «зелёное, блестящее, с фиолетовыми пятнами… И от него исходил зловонный запах». Оказывается, инопланетные ластовневые, как и земные, также отменно воняют! Конечно же, пришелец несколько отличается от наших стапелий: «верхняя часть туловища кончалась утолщением, как стебель цветком, хотя тело существа вовсе не было стеблем. А вокруг этого утолщения росла бахрома щупалец, которые извивались, точно черви в консервной банке». Моуз Эбрамс отремонтировал космический корабль-клетку, пожертвовав для этого свои сбережения – серебряные доллары, и существо улетело. На прощанье чужеземная «стапелия» подарила старику «маленький хрустальный шарик», владелец которого всегда ощущает «необыкновенное счастье и покой».
С «бутылочниками» и суккулентами и на Земле-то сложно разобраться – к ним мы стараемся причислить всё сколько-нибудь пузатое и толстое, вплоть до картошки и свеклы – а уж мясистые инопланетные растения – намного более сложный вопрос. Поэтому классификация суккулентов с далёких планет ещё ждёт своих исследователей. Будем пока ориентироваться только на наличие мясистых листьев или толстых стволов. На третьей планете в системе Медузы «за зарослями кустов открылась зелёная поляна. Её окружали крутые холмы, поросшие пузатыми деревьями (Кир Булычев. Путешествие Алисы)». На одной из неизвестных планет «стройные высокие широкоствольные деревья с мясистыми листьями тесно прижались друг к другу, преграждая дорогу незваным гостям (Зденек Вольный. Огонь из чистого золота)». На Венере также встречается довольно необычное суккулентное растение: « – И в этом вся наша беда, – буркнул Экинс, извлекая из земли упругий красный клубень. Тот судорожно бросался из одной цветовой гаммы в другую и жалобно пищал, из чего следовало, что это не сорняк и не светящаяся трава, а совершенно фантастическое порождение природы – венерианский вербейник (А. Бестер. Человек Без Лица)» – кстати, на Земле вербейник – безобидная болотная травка.
Очень оригинальные каудексоформные растения повстречали земные астронавты на планете Эдем, где их космический корабль потерпел аварию. Земляне вначале приняли необычные деревья за пауков, но потом всё же определили, что это – растения: «эти стебли – их было шесть, семь или восемь, – выходя из мшистого грунта, дугообразно сходились вверх к шишковатому, пухлому, напоминающему приплюснутое брюшко «телу», окруженному сверкающими на солнце ленточками паутинок… Кое-где стебли выпускали более светлые, почти цвета земных листьев, побеги со свернувшимися почками на концах (Станислав Лэм. Эдем)».
В повести Михаила Пухова «Станет светлее» земляне обнаружили в космосе неземной звездолёт – «судя по всему, он принадлежит древнейшей галактической культуре Маб из центральных областей Галактики». Звездолёт без экипажа путешествовал в космосе миллиарды лет, и в его оранжереях все эти годы эволюция растений развивалась свободно, без всяких помех. «Биосфера – а здесь внутри целая биосфера, – отрезанная от космоса слоем брони, становится уродливой, хищной, недоброй». Непростым нравом отличаются и местные суккуленты – «пузатые пупырчатые растения трёхметрового роста», – похожие на огромные земные огурцы. «Ближайший к ним «огурец» незаметно деформировался. Один из его пупырчатых выступов рос пульсирующими толчками, вытягиваясь в зелёное щупальце, бесшумно ползущее к людям… Раздался оглушительный грохот… Над их головами визжал воздух, что-то летало там, глухо вонзалось в землю…». Необычные растения размножаются, разрываясь на куски, а юные сеянцы взрослеют очень быстро: «Это была миниатюрная копия материнского растения. Пупырышки на одном её конце вытягивались, шевелились, нащупывали землю, цепляясь за неё, исчезали между её влажными комьями. «Огурец» дёрнулся, встал вертикально, немного пошатался и начал очень медленно, но прямо на глазах раздуваться. То же происходило и с остальными – а их были сотни».
При таком способе размножения нам было бы непросто содержать эти растения в наших теплицах – пришлось бы строить для них какой-то бункер. Но ради их уникальности довелось бы что-то изобретать. Глядя на энтузиазм наших кактусоводов, я верю, что для содержания инопланетных растений (лишь бы они появились!) мы устроим и теплички с тетрафторидом кремния, и замешаем им субстрат с двуокисью серы. И цвести эти растения у нас будут не хуже, чем на своём Альдебаране. Это факт!